В литературе Джулиан Барнс Мы находим похвальную смесь блестящих капель стоической прагматической философии, временами нигилистической, но всегда ясной. И все же самым умным в авторе оказывается решение, что этот подход к философскому вычеркивается из самых разных сценариев, среди самых разнообразных сюжетных предложений его художественного повествования.
Таким образом, В любом романе Барнса мы получаем реальные сценарии, сюжеты, приближенные к реальности, но с аллегорическим подтекстом., символический; как бы продвигая действие к отражению, которое дает основу для кажущегося повседневности, из тех переживаний, которые связывают его персонажей с любым читателем.
Результат зависит от каждого романа. Мы можем найти рассказы с сюрреалистическим подтекстом, другие полностью реалистичные, исторические вымыслы. Джордж Оруэлл или подлинные экзистенциалистские хроники. Всегда наслаждаясь новаторской, экспериментальной точкой, даже с точки зрения форм и содержания ... Широкий спектр, в котором обнаруживаются смелые изменения, писатель, обученный и решивший предложить в своей литературе все, что открытие, является просто фактом выживания.
Именно из-за этой концепции литературы, направленной на объяснение витала, другие повествовательные вторжения, далекие от этого намерения, публикуются под псевдонимами, такими как Дэн Кавана для ваших детективных романов. Таким образом, мы можем наслаждаться универсальным Barnes во множестве вариантов.
3 рекомендуемые книги Джулиана Барнса
Смысл финала
Время все меняет. Представление о наших днях в эскизе работы, которую мы никогда не собираемся представлять, предлагает странное прочтение, когда дело доходит до привязки всего к той эпохе, в которой будущее становится короче.
Взгляд Тони Вебстера на жизнь дает представление обо всем повествовании о самом Тони, его юных друзьях и той поспешной жизни, которая возникает позже, когда годы начинают набирать обороты.
В данный момент, в глуши взрослой жизни, когда жизненно важная задача, казалось бы, выполнена, Тони сталкивается с необходимостью пересмотра многих сцен сценария своей жизни благодаря письму адвоката, который сообщает, что мать его бывшего Возлюбленная детства Вероника завещала ему небольшую сумму денег и рукопись.
За исключением того, что Вероника, похоже, не желает предоставлять Тони эту документацию, дневники общего друга Адриана, которые кажутся очень интересным видением тех напряженных лет юности, новой перспективой, которую Тони вообще захочет восстановить. стоит противопоставить эти идеализированные воспоминания о счастливых днях.
Из настоящего в память об обещанной неразрывной дружбе, истории, в которой мы все можем признать ту эволюцию нашего существования, на которую мы могли бы с радостью или, возможно, не так сильно оглянуться назад, чтобы увидеть, соответствуют ли наши воспоминания тому, что было действительно прожито другими людьми, которых мы сопровождали ...
Единственная история
Изобилует темой прошлого, нашим взглядом на то, что было прожито, в финальной обстановке нашей жизни с историческими временами, которые мы пережили. Роман, который начинается с волшебного момента перемен.
Жизнь ставит Павла перед одним из тех сценариев, которые парадоксальным образом предлагают счастье, исполнение желаний и даже самую сильную и свободную любовь. Потому что молодой Пол и зрелая Сьюзен были той жизненно важной поворотной точкой, которая могла поднять Пола на небеса или погрузить его в ад.
Так и случилось. Все интенсивное заканчивается закрытием, как соединение противоположных полюсов, образующих круг. И память о круге в конечном итоге ведет себя как бесконечный поток в нашем сознании.
Те дни безмерного счастья, удовольствия и похоти без завтрашнего дня наконец нашли свое утро, и не совсем как долгожданное будущее. Только годы просеивают все.
Время, которое еще оставалось у Пола в те дни встречи со Сьюзен, закончилось тем, что зажило сырые раны. Только, возможно, период забвения истек, Пол хотел бы, чтобы это не так сильно его пометило. Он больше не знает, как классифицировать те воспоминания, которые добавляли удовольствия и боли.
Воспоминания, которые, несомненно, были отмечены всем, что он построил позже в своей жизни. Моменты, которыми мы обязаны, строят нашу историю на благо или на наше сожаление. Замечательное отражение с зацепкой на интригующий сюжет.
Уровень жизни
Если Джулиана Барнса считают постмодернистским рассказчиком, своего рода литературным экспериментатором, без сомнения, этот роман является эмблемой этого ярлыка (добавление «Попугая Флобера» для его приходов и уходов между реальностью и вымыслом).
Мы начинаем с романа, связанного с другим романом, который, наконец, представляет нам биографический очерк. Все это указывает на эту волю литературы как на постоянный скачок между реальностью и вымыслом.
Демонстрация того, что все, что сочиняет Барнс, всегда основано на его личном воображении, его опыте, его философии и его концепции истории, которую мы вплетаем в наши дни.
Роман заканчивается смертью его жены после того, как он провел нас через суматошный девятнадцатый век с элементами приключений между воздушными шарами и поездками в отдаленные места, удивляет, но, благодаря своей способности имитировать, вызывает у нас смущающее чувство. о жизни, состоящей из литературы и литературы как канала, ведущего только к жизни.
Другие интересные книги Джулиана Барнса ...
через канал
Как и любые отношения, движущиеся между любовью и ненавистью, у французов с англичанами, и наоборот, есть свои. После Столетней войны (подсчитайте, сколько атак потребуется, чтобы не поразить их всех в первый месяц...) отношения материализовались в Ла-Манше, когда наконец была обнаружена полная связь. Отсюда возникает столько историй, сколько Барнс хочет представить нам в этом томе...
Джулиан Барнс всегда был непредсказуемым писателем и именно поэтому теперь предлагает нам калейдоскопический сборник рассказов, который, как и все в Барнсе, гораздо больше, чем кажется. Серия, казалось бы, не связанных между собой историй, которые обретают совершенное и просветляющее единство благодаря искусству литературного бирлибирлока. Общая нить? Противостояние Англии и Франции, увлечение острова континентом, Франция как абсолютный Другой внутри Англии, такая близкая и такая далекая.
Десять историй, действие которых происходит на протяжении трех столетий, в огромном океане непонимания и увлечений, в которых течение времени, счастье и смерть являются сутью произведения, тонкого и совершенного, как филигрань.
Мужчина в красном халате
Есть персонажи, которые на историческом фоне были, однако, личностями непостижимого значения благодаря своему магнетизму и способности, в конечном итоге, вмешиваться в социальное будущее каждой эпохи.
В июне 1885 года трое французов из Парижа приехали в Лондон, чтобы «сделать интеллектуальные и декоративные приобретения». Они были принцем, графом и простолюдином. Последнего, провинциала по происхождению и итальянской фамилии, звали Самуэль Жан Поцци. Он был денди, соблазнителем, у которого было бесчисленное количество любовников, культурным и либеральным человеком, который перевел Дарвина на французский язык, пионером гинекологии, а также хирургом. Его элегантная фигура была увековечена знаменитым американским художником Джоном Сингером Сарджентом в знаменитом портрете, на котором он позирует в красном халате.
Барнс исследует этого захватывающего персонажа, который в конечном итоге становится выразительным культурным, социальным и политическим портретом Прекрасной эпохи. Такие фигуры, как Оскар Уайльд и Сара Бернар, Уистлер, Генри Джеймс ... проходят по страницам этой книги.
